«Нам всегда бывает больно, когда мы видим, как неуклюжие, грубые руки хватают что-нибудь снежно-чистое» (Ернст Теодор Амадей Гофман).

  В 1767 году Кристоф Людвиг Гофман, адвокат при верховном суде в городе Кенингсберге (Kunugsberg) сочетался браком с его кузиной Луизой Альбертиной Дерффер.  Семья жила в доме №25 на Французской улице, где когда-то поселились бежавшие из Франции гугеноты-кальвинисты.

        24 января 1776 года родился третий их сын, которого назвали Эрнст Теодор Вильгельм Гофман. Однако дети не скрепили разваливающийся союз, и в 1779 брак распался. Надо сказать, что родители Гофмана были именно такими людьми, у кого обычно рождаются гении, а именно - довольно обычными, может более неблагополучными, чем другие. Вот некоторые их характеристики:

        Отец (1736, Ноймарк - 1797, Инстербург) - выходец из старого польского дворянского рода, капризный человек, страдающий запоями, но очень способный, мечтательный, увлекающийся, но беспорядочный.

       Мать (1748-1796)- дочь королевского адвоката Иоганна Якоба Дерффера. По характеру - полная противоположность своему супругу. Педантичная, аккуратная до фанатизма, невротическая женщина, склонная к душевной болезни и истерикам. Она и ее родня придерживались реформаторских религиозных взглядов.

Родители поделили детей между собой и разъехались. Карл, старший сын, достался отцу, а Эрнст, видимо в силу своего малолетнего возраста (три года) остался с матерью. Отец через четыре года переводится в Инстербург (современный г. Черняховск), больше Эрнст его никогда не видел. devri  Мать с маленьким Эрнстом переезжает в отчий дом. Мальчик оказывается в большой дерфферовской семье, где живут бабушка Луиза София Дерффер (мать Луизы Альбертины), две незамужние тети (одна из них Иоганна Софи Дерффер)и, также несостоящий в браке дядя, Отто Вильгельм Дерффер. «Житейские воззрения кота Мурра» погружают в это время. Это характерно для писателя - почти все переживания из детства подхватываются позже в его произведениях. Гофман прожил в этом доме до 20 лет. (Здесь более подробно о памятных местах писателя в Калининграде)

        Мать была все время больна, и душевные муки совсем отвратили ее от мира сего, поэтому, в воспитании сына участия совсем не принимала. Получилось, что Гофман рос почти сиротой. Дядя Отто, однако, считал своим гражданским долгом дать мальчику строгое и благочестивое воспитание, кроме того, у него не было своей семьи, поэтому вся энергия воспитателя была направлена на юного Эрнста.

       Дядя Отто - юрист, человек в целом умный и даже талантливый, мистик и фантаст, любительский музыкант, но ханжа и ограниченный педант. 

        Дядя был для Эрнста постоянным объектом для насмешек, он терпеть не мог бесконечные нотации и считал его туповатым обывателем. Отто Дерффер вел размеренный образ жизни, любил во всем ясность и порядок, был настоящим выражением верноподданичества и благочестия. Эрнст - фантазер и озорник - являл собой возмутителя спокойствия в доме. Бабушка, очень религиозная, была добра ко всем поколениям в семье, но любимицей Эрнста была его тетя Иоганна. Она не заменила ему мать, а стала, скорее, другом. Иоганна Софи Дерффер была остроумной, веселой, и совсем не похожей на остальных членов семьи. Даже в юношеские года Гофман доверял ей свои тайны и в более поздние года вспоминал ее как своего ангела-хранителя в этом доме.

         С шести лет (с 1782 по 1792) Эрнст Теодор посещает протестантскую школу в Кенигсберге, «Бург-шуле». В учебное заведение проникли ортодоксальные идеи Жана Кальвина, вообще ученики воспитывались в духе строгого пиетизма. В «Бург-шуле» Эрнст познакомился с одноклассником Теодором Готлибом фон Гиппелем, и с этих пор началась их тесная дружба.

По соседству с домом Дерфферов был женский пансион, и Гиппель-младший и Эрнст, очарованный одной из воспитанниц, начали рыть подкоп, и когда тот был уже наполовину готов, дяде каким-то образом стало известно о нем и специально нанятый из того же пансионата садовник засыпал подземный ход. Однако это не остановило юного романтика и вместе с другом он даже изготовил воздушный шар, чтобы перелететь через заветную стену, причем частью конструкции была корзина из под бургундского вина. И вот, пестрый и разукрашенный флагами шар начал подниматься в воздух, но внезапно взорвался и друзья рухнули прямо на середину пансионатского двора, откуда им пришлось спасаться бегством.

Так угасающая плоть Отто Дерфера и энтузиазм Эрнста Теодора просуществовали под одной крышей почти восемнадцать лет.

        Отношения были очень сложными, однако именно дядя приобщил Эрнста к музыке и рисованию, поскольку и сам был музыкантом-любителем.

к 12 годам Эрнст свободно владел четырьмя инструментами, среди них - орган, скрипка, арфа и гитара. В школе Эрнст считался чудо-ребенком - учился прекрасно, хотя и тратил много времени на рисованье и музыку. Его любовь к музыке уже в раннем детстве была беспредельной, она скрашивала ему годы, проведенные в бюргерской дерфферовской семье и не угасла до последних дней его жизни. Кроме музыки Эрнст активно читал классическую европейскую литературу, отдавая особое предпочтение приключенческим историям. Между тем в семье всё менее радовались его артистическим пристрастиям. Дядя и остальные члены семьи хотели, чтобы Гофман, согласно семейной традиции, стал юристом.

  И вот, в 1792 году Гофман заканчивает школу. Он не может определиться в одном: стать ему художником или музыкантом? Но семья все-таки убеждает его в необходимости юридического образования, которое всегда обеспечит ему верный кусок хлеба и он начинает изучение юриспруденции в кенигсбергском университете Альбертины (одна из лучших школ в Германии). Может быть, тут сыграло роль то, что друг Гиппель начал учебу в том же университете. Здесь Эрнст удивительным образом продолжает отлично учится, и это притом, что одновременно он сочиняет музыку, рисует, пишет. (Ведь в тайне он надеется, что когда-нибудь станет все-таки музыкантом!)

Кроме того, чтобы иметь какие-то деньги, он дает уроки музыки. Его ученица - замужняя Дора (Кора) Хатт. Гофман влюбляется страстно, и его избранница отвечает ему взаимностью.

Дора (Кора) Хатт  - очаровательная 25-летняя женщина, мать пятерых детей, жена виноторговца, человека, вдвое старше ее.

Наверное, современный психолог нашел бы в этой любви массу объяснений: Дора, вполне возможно, неудовлетворенная своим браком с человеком, старшим ее вдвое, далекого от мира красоты и поэзии, дарит весь свой пыл нерастраченной любви, мальчику, с которым ее соединила музыка, а Эрнст чувствует тяготение к старшим женщинам, как бывает у подростков, росших без матери и ищет в Доре мать, которую ему не смог заменить никто из родни. Но главное, в этой женщине он нашел не столько волнующий его как мужчину предмет обожания, сколько - необыкновенно родственную душу.

22 июля 1795 года он сдает первый экзамен по юриспруденции, успешно оканчивает университет и становится судебным следователем при кёнигсбергском окружном управлении. Тем самым он становится материально независимым от дерферовской семьи. И вот вновь начинается его двойная игра: днем он ведет жизнь добросовестного немецкого работника, а ночи и выходные дни посвящает любимому делу - различным своим музыкальным, художественным, литературным интересам. Этот разлад в потребностях души и материальной необходимости в надежной работе юриста станет трагедией в жизни Гофмана и найдет отражение в его творениях.

Любовь к Доре Хатт была долгой, трепетной и трагичной для Гофмана. Их отношения длились около четырех лет, а в 1796 у Доры рождается шестой ребенок и здесь положение стало уже невыносимым. На семейном совете в доме Дерферов решено было послать юношу в Глоглав, для сдачи второго государственного экзамена к дяде Иоганну Людвигу Дефферу, который занимал там пост советника верховного суда. Пусть послужит в Глогау, пусть забудет навсегда Дору Хатт.

  13 марта умирает мать. С годами она все более замыкалась в себе и потихоньку старела. Гофман пишет Гиппелю: «Смерть нанесла нам столь страшный визит, что я с содроганием почувствовал ужас ее деспотического величия. Сегодня утром мы нашли нашу добрую матушку мертвой. Она упала с постели - внезапный апоплексический удар убил ее ночью...»

        А в июне 1796 года Гофман отправляется в Глогау: покидая Кёнигсберг, он надеется, что обязательно вернется сюда, ведь мир все-таки изменится... к лучшему.

        Переехав, он живет в семье двоюродного дяди Иоганна Людвига Дерфера (он же и крестный Эрнста), и работает в суде протоколистом.

В будни Гофман выкраивает несколько часов для занятий музыкой, а воскресенья целиком посвящал рисованию, его учитель -Томаш Матушевский. При этом Эрнст Теодор успевает много читать: особенно его восхищает Шекспир и В. Шпегель - он с нетерпением ждет, когда же переведут следующие тома! И в этот же год он пишет рассказ.

  Семья ведь не случайно отослала «непутевого» Эрнста к дяде Иоганну. У него подрастала дочь Минна, (Minna Doerffer), которую Гофман видел каждый день, поскольку. жил в их доме. А Дора была далеко, в Кенигсберге.

        27 апреля 1797 в Инстербурге умирает отец.

        В мае Э.Гофман едет в Кенигсберг, живет там до июня и тогда же последний раз видется с Дорой Хатт. Неизвестно точно, что произошло, но случилось так, что с охотной помощью родственников, Гофман обручился со своей кузиной, ее полное имя Софи Вильгельмина Константин («Минна»), это произошло в 1798 году. Гофман не сопротивлялся. Ведь родители Эрнста тоже приходились друг другу двоюродными, в то время родственные союзы были распространены.

20 июня Э.Гофман сдает второй государственный экзамен («всюду исключительно хорошо»). В августе дядю Иоганна переводят в Берлин, и он хлопочет о переводе племянника туда же. Э.Гофман едет с ним и служит там в Берлинском аппеляционном суде в качестве Referendar.

        Столица сразу захватывает его в водоворот городской жизни: он посещает концерты, театры, музеи, общества художников, пробует азартные игры. Нет, он не устраивал необузданные кутежи, как это будет лет через пятнадцать, все было вполне благопристойно. Он вхож в литературные, музыкальные, оперные круги в городе. В Берлине Гофман берет уроки музики.

Миры искусства не помешали Эрнсту Теодору продвигаться по карьерной лестнице - 27 марта 1800 года он блистательно сдает Третий Юридический Государственный экзамен (отметка «превосходно»), и в мае его назначают в древний польский город Познань на должность асессора при верховном суде, он приехал сюда в середине лета.

        После столичного общества атмосфера Познани кажется Гофману невыносимой. Его продолжает мучать «романтическое двоемирие» - несоответствие мира фантазии и реальность.

Культурное общество Познани с радостью приняло так разносторонне талантливого человека, остроумного собеседника. Настолько радостно, что ежедневные попойки стали для Гофмана обыденным делом - к сожалению, с этого времени он пристрастился к алкоголю.

Время, проведенное в Познани, Гофман позже обозначил, как «самый странный год в жизни: борьба чувств, намерений …бушевала ... во мне - я хотел одурманивать себя, и стал тем, кого проповедники, дяди и тетя называют «небрежный».

После переезда в Познань ему представилась возможность жениться на кузине Минне, с которой он был обручен уже несколько лет. Но в это время он знакомится с польской девушкой Михалиной – дворянка, дочь позненского писаря, милая темноволосая голубоглазая девушка, будущая супруга и верная спутница Гофмана до самой смерти.

В марте 1802 он разорвал помолвку, тем более, как он узнал, женитьба сделала бы несчастной не только его, но и кузину.

        26 февраля 1802 Гофман обвенчался с Михалиной. Для этого ему пришлось принять католичество (ранее он принадлежал к протестантам). Всю жизнь Миша (так он ласково называл ее) будет помогать ему – просто, бесстрастно, неромантично, и всегда прощать своему талантливому Эрнсту его злоключения, и не бросит даже в самое тяжелое время. Она была прекрасной хозяйкой и верной спутницей писателя. Гофман прожил с ней 20 лет, и благодаря ее поддержке, он обрел бОльшую стабильность в жизни, хоть она и не смогла полностью успокоить демонов своего мужа и отвлечь от алкогольного пристрастия.

В 1803 году город узнал Гофмана-писателя: берлинская «Независимая» газета публикует его эссе «Письмо монаха к своему столичного другу». В этом же году он печатается как музыкальный критик, и имеет успех. К теме синтеза искусств он вернется еще не раз. В неком литературном конкурсе он занимает второе место.

        В конце 1803 умерла тетя Иоганна. Примерно 13-18 января 1804 Эрнст Теодор получает долгожданное завещание, скорее всего он надеется с его помощью хоть как-то поправить свое финансовое положение.

он получает назначение о переводе его в Варшаву в качестве государственного советника прусского верховного суда. Весной следует переезд в Варшаву.

        Годы, проведенные в польской столице, стали очень важными для Гофмана: здесь он совершенствуется, как композитор и достигает некоторой (хотя и весьма локальной) известности, он пишет свои первые музыкальные критические статьи.

  В июле 1805 у Гофмана родилась дочь Цецилия (Cezilia). Имя выбрано не случайно: новорожденную называют в честь Мудрой Цецилии, принявшей в 230 году мученическую смерть и ставшей в XIV веке святой покровительницей музыки.

        Варшавские годы сыграли огромную роль в жизни Гофмана. Здесь ставятся его зингшпили, он дирижирует собственными произведениями, проектирует сценические декорации, опубликовано крупное его произведение – фортепианная соната, сыгранная в Мальтийском дворце. И он начинает подумывать о том, чтобы оставить ненавистную юриспруденцию и зарабатывать на жизнь музыкой. Но однажды все закончилось. В окрестностях Иены и Ауерштэнт происходит битва с наполеоновскими войсками, которые одерживают победу, и в ноябре 1806 Варшава занимается французами.

О том, что произошло далее, можно узнать из письма к Гиппелю: всех оставшихся там прусских чиновников «в начале июня поставили перед выбором: либо подписать акт подчинения, содержащий присягу на верность французам, либо оставить Варшаву в течение восьми дней. Ты легко можешь представить себе, что все честные люди предпочли последнее». Также по некоторым источникам, Гофман обвиняется в шпионаже для прусского короля. Вскоре семья остается без квартиры, Гофман с семьей и 12-летней племянницей ютятся на чердаке Музыкального собрания. В январе Михалина с Цецилией уезжают в Познань, к ее родным, а Гофман собирается ехать в Вену, но новая власть отказывает в выдаче паспорта. Во время одного из переездов Михалины с дочерью в другой город опрокинулась почтовая карета и маленькая Цецилия погибла. Михалина получила серьезную ранение в голову, из-за которого долгое время страдала. (По другим сведениям, Цецилия умерла в середине августа) Тяжелобольная жена Гофмана находится у ее родителей. В начале 1807 он заболевает нервной горячкой.

Лишь в июле 1807, года он решился оставить город, ставший ему родным. И вот он в Берлине. Эрнсту Теодору всего 30 лет, но здоровье его надломлено болезнями, его постоянно беспокоит печень, живот, мучают кашель и тошнота. Он поселяется на втором этаже Фридрихштрассе 179, где занимает две комнаты. В его портфеле – партитуры нескольких опер, и он твердо намерен всецело отдаться искусству. Гофман ходит по музыкальным издательствам, предлагает в театрах свои произведения, – но все безуспешно. Также никто не интересуется им ни как преподавателем музыки, ни как дирижером. Это были месяцы полного отчаянья. Гофман заводит роман с женой Берлинского служащего высокого ранга. Наряду с теплом и защищенностью, он получил от нее сифилис, поскольку ее муж был им болен.

После множества объявлений, подобных приведенному, ему предложена должность капельмейстера театра в Бамберге, герцогской резиденции одной из веток баварского королевского дома и его маленького, будто застывшего во времени двора.

Теперь он может ехать работать в Бамберг. Гофман призывает жену, по-прежнему живущую у родных в Познани, следовать за ним, но это оказывается не так просто. Родственники Михалины, когда-то отдававшие ее замуж за государственного советника, были возмущены тем, что он променял канцелярию на профессию какого-то трубадура-музыканта. Они усомнились, что настолько легкомысленный человек сможет обеспечить семью, и пытались убедить в том же Михалину. Считается, что именно там был написан первый значимый рассказ «Кавалер Глюк».

        Лишь в конце августа они прибыли в Бамберг. Уже в октябре он дебютирует, как дирижер. Под его управлением оркестр из 25 музыкантов и 12 хористов. В это время была написана сценическая музыка к «Торжественному обещанию», балету Иакко «Арлекин», «Желания», пролог, который поставлен 9 ноября 1808 года. Однако гонорар столь ничтожен, что ему приходится, как в студенческие годы, давать частные музыкальные уроки. Гофман  получил доступ в лучшие дома в качестве учителя пеня. Никакая нищета и полуголодная жизнь не заставили его вернуться к ненавистной юриспруденции.

Закрытие театра подталкивают Гофмана к отъезду. Ему предложено место капельмейстера в Дрездене и в 1813 он навсегда покидает Бамберг, назвав этот город «самый злой из всех времен».

В начале 1813 года дела Гофмана пошли немного лучше – он получает небольшое наследство, а 18 марта подписывает договор, по которому является капельмейстером в оперной труппе Йозефа Зекондаса (Секонда, Joseph Secondas). По некоторым источникам, незадолго до этого он анонимно издает сборник критики и рассказов. В конце апреля они вместе с женой переезжают в Дрезден. Его финансовое положение улучшается. На протяжении двух лет (1813-1814) он гастролирует с труппой по Дрездену и Лейпцигу, в основном дирижируя. Помимо этого он много сочиняет и пишет, служит в Лейпцигском театре. В газете «Zeitung fur die elegante Welt» (грубо переведя: «Газета для элегантного мира»), появляется эссе под названием «Инструментальная музыка Бетховена» («Beethovens Instrumental-Musik»). Написан очерк «Жак Калло». Дрезден стал для Гофмана еще одним источником вдохновения, он восхищен его архитектурой и картинными галереями.

26 сентября 1814 г. в Берлине  Гофман подписывает договор, согласно которому он принимает на себя должность юриста при Королевском Берлинском апелляционном суде с примечанием «предварительно без жалованья». Свои мысли по этому поводу он выражает так: «Я возвращаюсь в государственное стойло». Лишь спустя несколько месяцев он начинает получать жалование. Отныне начинается двойная жизнь – чиновника и художника, как в юности.

  Несмотря на то, что Гофману не удалось все время посвящать музыкально-литературным занятием, тем не менее именно здесь он нашел благоприятную среду испытал профессиональный (как юрист) и артистический успех. В эти месяцы были задуманы и написаны первая часть романа «Эликсиры сатаны» («Эликсир черта»), третья и четвертая части «Фантазий в манере Калло». Перечисленные книги были изданы в 1815 году.

22 апреля 1816 Гофман назначен советником Берлинского апелляционного суда.

  3 августа в Берлинском Королевском театре (улица Бургомистра 8/93) поставлена первая романтическая опера в трех актах - «Ундина», над которой Гофман работал последние два года.

После успеха «Ундины», общество, как водится, начинает проявлять интерес к другим его композиторским опытам, и другая его опера - «Русалка» (1809), так же имеет некоторый успех среди критиков и широкой публики.

        Осенью того же года он пишет сказку для детей – «Щелкунчик и Мышиный король», позже появившейся в сборнике детских сказок, где кроме Гофмана присутствовали Фуке, Ватт Еонтесса и другие.

А тем временем в берлинском издательстве выходят «Ночные рассказы» и сказка «Чужое дитя», опубликованная во втором томе «детского» сборника. В Лейпциге печатается «Щелкунчик и Мышиный король» и «Празднество в честь памяти короля Артура». Издание выходит в особом «карманном формате», предназначенном для дам. В таком же «дамском» варианте в 1818 в Нюрнберге печатается рассказ «Советник Креспель» . Кроме этого, в 1818 выходят: новелла «Дож и догаресса»  (по словам некоторые исследователей, одноименное стихотворение А.С. Пушкина было создано по мотивам этого рассказа), история из времен Людовика XIV «Мадам де Скюдери» пользующаяся огромной популярностью у публики (это произведение считается родоначальником детективного жанра в Европе!), а во Франкфурте публикуется «Отрывок из жизни троих друзей».

Днем – работа в суде, требующая концентрации мысли, вечером – встречи с людьми искусства в винном погребке, ночью – изложение на бумаге дневных мыслей, воплощение в жизнь образов, разгоряченных вином.

Его организм довольно долго прощал ему такой образ жизни, но весной 1818 сдал – у писателя развивается болезнь спинного мозга. Начиная с этого времени, его состояние все более ухудшается. Летом друзья дарят писателю полосатого котенка, которого он называет Мурром.  Гофман работает над следующим своим крупнейшим произведением – «Крошка Цахес, (Маленький Цахес) по прозванию Циннобер».

14 ноября  1818 г. Гофман с сотоварищами образовывают сообщество - теперь они именуют себя «Серапионовы братья». В январе (по другим источникам – в феврале) 1819 берлинским издательством «Раймер» выпущен первый том «Серапионовых братьев». Радоваться творческим успехам писателю мешает тяжелая болезнь.

С середины июля по начало сентября писатель в горах Силезии и Праге, чтобы отдохнуть и поправить здоровье. Тем не менее, все время в период лечения он проводит над рукописями. Через некоторое время после приезда, в начале ноября, он назначен членом комиссии «по выяснению изменнических связей и других опасных происков»  учрежденной Вильгельмом II.

Уже в декабре 1819 страна, или, по-крайней мере, Берлин, читает первый том «Житейских воззрений кота Мурра». Сама двойная форма, в которой написан роман, кажется широкой публике неслыханной. Под котами и собаками сразу признают определенные слои общества, и государственные органы уже начинают проявлять интерес к политически неуместным шуткам писателя.

  В октябре 1821 Гофман переводится в Верховный апелляционный сенат.

  Около 18 января 1822 начинается последний, тяжелейший период болезни писателя, у него развилось что-то вроде сухотки спинного мозга («tabes corsalis»). На протяжении нескольких месяцев паралич будет постепенно захватывать его тело. Именно сейчас, когда смерть рядом, он пишет: «жить, только жить – чего бы это ни стоило!». (Хотя когда-то смерть казалась ему избавлением от тягот жизни, и он помышлял о самоубийстве.). Он хочет смириться с параличом, готов работать с помощью секретаря – лишь бы успеть записать все то, что он задумал.

В первой половине апреля писатель диктует рассказ «Угловое окно» («Des Vetters Eckfenster»), который стал родоначальником особого жанра в литературе и сразу был опубликован. Также записан отрывок «Выздоровление» - его, к сожалению, на сайте нет.    В мае его состояние совсем ухудшилось – доктор делает все, что могла сделать медицина в то время: к его позвоночнику прикладывают раскаленные железные полоски, чтобы разбудить организм. При этом Гофман «в шутку» спрашивает входивших друзей, не чуют ли они запаха горелого мяса. В эти дни писатель вспоминает прекрасный Пряничный город из своего «Щелкунчика», куда попадает герой со своей возлюбленной после всех невзгод.

        24 июня, проснувшись, Гофман вдруг почувствовал, что полностью здоров, поскольку нигде больше не ощущал боли, он не понимал, что паралич уже достиг шеи. Он умер 25 июня в 11½ часов утра. Смерть застает его во время работы над новеллой «Враг». Верный друг Гиппель, сидевший у его смертного ложа, пишет о том, что они с Гофманом мечтали когда-нибудь поселиться по соседству, вместо того, чтобы заниматься перепиской, но получилось, что только смертельная болезнь друга ускорила их встречу.

        Э.Т.А. Гофман был похоронен 28 июня на третьем кладбище храма Иоанна Иерусалимского.    Надгробныый камень на могиле Гофмана был установлен за счет судебного департамента, так ненавидимого Гофманом. Надпись на нем гласит:

        «Э. Т. В. Гофман род. В Кёнигсберге в Пруссии 24 января 1776 года.

       Умер в Берлине 25 июня 1822 года.

       Советник апелляционного суда

       отличился как юрист

       как поэт

       как композитор

       как художник.   

Джерело: http://etagofman.narod.ru/gofman.html